Неизвестный автор
1.
Вступление
церковных
воротах появился огромный плакат, на котором большими буквами было написано,
что 25 декабря по старому стилю в местной школе состоится доклад приезжающего в
деревню агитатора на тему «Откуда произошла вера в Бога», а после доклада
последует беседа по этому вопросу. Такие же плакаты были наклеены на дверях
школы и других учреждений. Население заинтересовалось вопросом; особенно же
заинтересовала беседа. Споры о чём бы то ни было крестьяне слушали охотно. Но
кто же будет беседовать с приезжим агитатором?
2. Деревенский апологет
В трёх верстах от деревни жил на пасеке всей деревне
известный
мужичок,
Демьян Лукич Кислый. По фамилии его, впрочем, никто не звал, все звали Иван
Лукич, или просто Лукич. Он был крепкий, не старый человек. В молодости он ходил на каменные работы по
большим городам, бывал в Воронеже, Одессе, Киеве, работал в обеих столицах. От
природы он был весьма любознательным: сам выучился читать, писать и считать. В
городах он присматривался к людям и их жизни; любил порасспросить знакомых о
всех интересовавших его явлениях. Он прочитал немало книг и слыл среди своих
товарищей за человека знающего. Жизнь в городе с её шумом и суетой ему не
нравилась. Он всегда с радостью возвращался в родную деревню.
Лет десять назад он совсем перестал
ходить на каменные работы, завел себе пасеку и ею кормился. Он очень любил природу
и по-детски умилялся ею, благоговея перед всяким созданием Божием, будь то
растение какое-либо, травка, цветок или животное, птица, насекомое. Во всём он
видел премудрость Божию. Небо же со своими ярко светящимися звёздами всегда
приводило его в восхищение. Он устроил себе на высоком дубе очень удобную
кровать и, лёжа на ней, не смыкал иногда всю ночь глаз, вперив их в небесный
свод, любуясь дивным зрелищем звёздного неба.
Жители деревни относились к нему с
уважением, называли его мудрым человеком и часто обращались к нему за
разрешением разных вопросов. Любил он потолковать с ними о божественном. Он
говорил толково, выразительно и убедительно. Его-то и решили крестьяне просить
побеседовать о Боге с приезжим докладчиком. Но Демьян Лукич отказывался исполнить
их просьбу. «Что я буду говорить с этими безбожниками? Они будут только
насмехаться над нашей верой. Их мы не убедим. Видно уж пришло время такое,
когда беззаконие распространится по всей земле. Это ведь в Писании
предсказано», - пояснил Демьян Лукич. Но просители не отставали от него,
указывая, что нужно защищать веру не ради этих безбожников, а чтобы
предостеречь от соблазна верующих крестьян. А то из них некоторые стали
колебаться. Долго уговаривали Демьяна Лукича. Наконец, он дал слово придти на беседу,
но оговорился, что, может быть, не вступит в собеседование.
«Кто их знает, что они будут там читать! – может быть, такое учение, что мне и не понять. Писанию они не поверят, им разумом доказывай. А разум-то у меня мужицкий, деревенский: что я буду говорить?!» - «Бог вразумит, что сказать», - успокаивали его просители. Демьяну Лукичу самому хотелось послушать доклад. Для него было бесспорно, что вера – дар Божий. Человек рождается и умирает с этим даром. Демьян Лукич не мог даже представить себе, чтобы разумный человек мог жить без Бога. Всех безбожников он считал обманщиками: «они только притворяются, что не веруют в Бога, а в душе всё-таки тлеет эта вера».
Как, в самом деле, будут доказывать безбожники, что нет Бога? Этот вопрос интересовал Ивана Лукича. И он жаждал послушать его разъяснение. Он решил идти не с целью опровергать безбожников, а лишь ради любопытства: интересовался послушать умных и учёных людей.
3. Доклад
Доклад был обычного содержания. Докладчик
доказывал, что первобытные люди создали религию под влиянием страха. Они
приходили в ужас от таких явлений природы, как гроза, молния, буря,
землетрясение, и думали, что их творит какая-то неведомая сила. Эту невидимую
силу они и стали боготворить, признавать Богом и почитать как хозяина и
распорядителя всех явлений.
«Вот откуда произошла религия, -
восклицал докладчик, - из страха первобытных людей, из непонимания природы и её
законов. По страху и невежеству люди сами выдумали богов».
Докладчик делал много ссылок и указывал
на верования диких людей: австралийцев, африканцев, полинезийцев, меланезийцев
и т.д. Перечислял он много дикарей. Так и срывалось с его языка: перуанцы,
мексиканцы, ирокезы, новозеландцы, акки, готтентоты… Он точно рисовался своими
знаниями, хотел ошеломить слушателей своей учёностью. И действительно, он
произвёл сильное впечатление на всю публику. Молодёжь, заражённая атеизмом,
ликовала и дружно аплодировала докладчику. Верующие люди молчали. Вся надежда
их на Демьяна Лукича если не совсем погибла, то в значительной степени
понизилась.
4. Перерыв
По окончании доклада был объявлен перерыв на 10
минут, после
которого
должна была последовать беседа по поводу доклада. Во время перерыва к Демьяну
Лукичу подошёл кое-кто из его близких.
-Ну как, Демьян Лукич, чувствуешь себя? – спрашивали
они его. – Что
-
нибудь скажешь им?
-Да как Бог вразумит, - отвечал он смиренно.
-Уж очень мудрёно говорил он, - заметил один
приятель, - сколько этих
самых
народов на свете и какая вера у них! Страсть! Что тут ему скажешь, когда он
тебе всё, как по пальцам, выкладывает!
-Не пойти ли нам домой, Демьян Лукич? – обратился
самый близкий
приятель.
- Чего с ними связываться? Засмеют только.
-Посидим немного, послушаем, что они ещё будут
говорить, -
успокаивающе
ответил Д.Л. А сам подумал в это время: «Какой народ маловерный! Даже близкие
люди готовы бежать, боятся насмешек. Да пускай смеются. Древние христиане не
боялись даже мучений. Д.Л. при этом тяжело вздохнул. Это уж совсем привело в
отчаяние его друзей. Они поспешили отойти от него и уселись в самых задних
рядах.
Д.Л. остался один у кафедры, которая возвышалась над
ним, как
судейский стол. Его мало трогали верования всех этих
заморских племён. «Пусть веруют, как хотят, это их дело, нам за них не
отвечать. Свою бы веру в истинного Бога сохранить чистой и непорочной». По
привычке он углубился в свои мысли о Боге. «Вся премудростию сотворил еси», -
немолчно звучали в его голове эти слова псалмопевца. Он и не заметил, как
прошёл перерыв. Пробудил его от мыслей новый голос, раздавшийся с кафедры. Это
был председатель собрания, прибывший в деревню вместе с докладчиком.
5. Диспут
Председатель обратился к слушателям с
призывом возражать докладчику или задавать вопросы. Но из многочисленной
публики никто не отозвался на его приглашение. Молчал и Д.Л. Все направили свои
взоры на него, но и после второго и третьего предложения председателя он молчал
по-прежнему. Наконец, кто-то из присутствующих крикнул:
-Просим возражать Демьяна Лукича!
-Вы будете возражать? – обратился к
нему председатель.
-На кафедру! На кафедру! – кричали из
публики.
Но на кафедре появился не Д. Л., а
докладчик. Председатель уселся на председательское место, Д.Л. оставался на
своём месте.
-Вот что, милый человек, - заговорил Д.Л. как-то неуверенно, откашливаясь и очень тихим голосом. Очевидно, он не привык к ораторским выступлениям перед публикой. Докладчик пригласил Д.Л. на эстраду. Новое место точно вдохновило его. Он выпрямился и снова откашлялся. Смотрел он уже бодро и уверенно; на этот раз начал громко и отчётливо.
-Много ты, милый человек, порассказал
нам о разных народах и об их вере. Послушали мы тебя с удовольствием. Но только
ты это ни к чему сказал, что Бога
выдумали эти народы: Бог вечен и существовал ещё до сотворения мира
-Вы откуда это знаете? – перебил его
докладчик, обращаясь к нему с изысканной вежливостью, не обижаясь на него за обращение на «ты».
-А вот подожди, скоро узнаешь. «Вся
премудростию сотворил еси», -помолчав, начал Д.Л. из Псалтири. Но за спиной
докладчика послышались насмешливые голоса молодёжи:
-От Писания пошёл, - хихикал один
голос.
-Псалтырь читает, - смеялся другой.
Д.Л.
немного приостановился, но сейчас же продолжал, повысив голос:
-Не от Писания я хочу спросить, а от жизни,
от видимых дел Божиих. Вот у меня на пасеке есть пчёлки… - громкий смех снова
перебил Д.Л. Но это его не смутило, и он продолжал:
-Так вот эти пчёлки удивительную
мудрость проявляют: строят себе такие правильные да красивые ячейки, каких нам
ни за что не сделать. Я где-то читал, что пчела может пристыдить своей работой
даже учёного архитектора, так мудро она строит свои клеточки. А ещё мудрее она
собирает и кладёт мёд. Этого уже не могут сделать все учёные всего света. Так я
думаю. Вот вы, дорогие мои, - обратился Д.Л. к докладчику и окружающей его
молодёжи, - разъясните мне, откуда взялась у пчёлки такая мудрость? Кто их
научил делать такие мудрые дела?
Докладчик тотчас ответил:
-Нужно сказать, что пчёлы обладают так называемым
инстинктом. Инстинкт и заставляет их делать эти, как вы выражаетесь, мудрые
дела; инстинкт действует бессознательно. Пчелы не сознают, что они делают, их
работа не понятна для них. И у человека есть такой инстинкт. Вот, например, на
вас неожиданно кто-нибудь набросился; вы сразу же поднимаете руку и делаете
отпор. Это вы делаете не думая. не рассуждая, а сразу, как будто сами собой
руки поднялись. Это заставила их делать особая сила, которая называется
инстинктом. Или ещё пример: вас вдруг осветило ярким светом и прямо в глаза, -
ваши глаза сейчас же прищурятся, и зрачок сделается меньше. Уже. Это сделалось
без вашей воли, без всякого разума, а само собой. Вы даже если бы и захотели,
иначе не можете сделать: глаз всё равно сузится, он сам себя защищает от
острого, нестерпимого света. Вот это и есть инстинкт. Конечно, сам глаз не
понимает, что делает, у него ведь и разума нет. Но делает он всё же полезное
для себя, целесообразно, как выражаются учёные, т.е. достигает хорошей цели:
глаз этим защищает себя от режущего света. Иначе он испортился бы. Вот и пчёлы
работают по инстинкту, не понимая и не соображая, но с пользой для себя. Поняли
теперь, в чём тут
дело? –
обратился докладчик к Д.Л.
Молодёжь была очень довольна разъяснением
докладчика, который говорил так понятно и точно учил этого старика, как учат в
школе малых ребятишек.
На вопрос докладчика, понял ли он эти разъяснения,
Д.Л. ответил внушительно и наставительно:
-Я-то понял, что ты разъяснил, но ты-то не понял, что я спрашивал. Пускай пчёлки действовали по инстинкту. Это так. Но откуда же у них явилась мудрость так делать? Кто научил их этому? Кто и когда дал им эту мудрость? Вот о чём я спрашивал. Понял ли ты теперь? – в свою очередь спросил он докладчика.
Докладчик и теперь ответил бойко, без запинки,
словно готовое читал по книге.
-Прекрасно понял я и в первый раз ваш вопрос. Я
только не закончил своей речи. Вам теперь уже понятно, что пчёлы работают по
инстинкту, бессознательно. Остаётся объяснить следующее: откуда взялся у пчёл
такой мудрый инстинкт. Он создался привычкой. Инстинкт – это привычка. Мы,
например, с детства привыкли ходить ногами, у каждого есть своя походка, и
теперь мы уже не обдумываем, как ступать, - нога сама уже делает это по
привычке, по инстинкту. И таких привычек у нас много, которых мы даже не замечаем.
Вот, например, когда мы пишем, мы уже не следим за тем, как выводить буквы:
сама рука выводит их по навыку: мы только за одними мыслями следим, а буквы
нанизываются будто сами, без нашего внимания к ним. Такие вот привычки имеются
и у животных, они вырабатывались иногда годами, тысячами лет. Пчёлы выработали
свой инстинкт в течение долгого времени. Теперь должно быть для вас ясно,
откуда взялся у пчёл инстинкт, кто им дал поразительную мудрость строить свои
гнёзда и класть в них мёд. Привычка всё объясняет.
И это объяснение докладчика, высказанное ясно,
отчётливо, подтверждённое примерами, было настолько убедительно для окружающей
его молодёжи, что привело её в восхищение.
Но не так легко было убедить Демьяна Лукича.
-Стало быть, - задал он докладчику вопрос, - пчёлы
тысячи лет назад были умнее и учёнее даже теперешних архитекторов и всех других
учёных людей?
-Как так? – изумился докладчик.
-А так, - ответил Д.Л. – Наши учёные и теперь не
могут сделать такую мудрую работу, какую делают пчёлы: им ни за что не собрать
мёд с цветов и травок, а пчёлы это делают легко. А я читал когда-то (у меня
ведь пчельник свой, - пояснил он, - я поэтому читал разные книжки по
пчеловодству), что пчёлы прибавляют в мёд 5% воды и немного какого-то
противогнилостного вещества. Делают это они для того, чтобы предохранить мёд от
брожения. Вот ведь какую ещё мудрость знают! Они мудрее всех нас. И к этой
мудрости они привыкли, как ты говоришь, ещё тысячи лет назад. Так скажи же,
пожалуйста, дорогой мой, откуда у них мудрость сия? Кто их научил ей? Мы и
писать-то не можем научиться сами, нас этому учат, да даже ходить-то и то учат
нас. Ну, а пчёл кто научил такой мудрости, которой не могут постичь учёные?
Понятны и отчётливы были разъяснения докладчика, но
вопрос Д.Л. был ещё отчётливее и понятнее; он поставил докладчика в безвыходное
положение. Тот не знал, что отвечать своему совопроснику. Замешательство его
было очевидно. Председатель попробовал было его выручить.
-Вы говорите по вопросу доклада, - заявил он Демьяну
Лукичу, - а вы о пчёлках завели речь. Как председатель собрания я не могу допустить обсуждения посторонних
вопросов, не относящихся к докладу.
Но публика, как ни была сера по своему деревенскому
составу, отлично поняла, к чему ведут вопросы Лукича. После заявления председателя
она заволновалась, загудела, как пчелиный рой, и не дала закрыть собрание.
-В науке существует особая теория, носящая название
«дарвинизма», - начал докладчик несколько свысока. – Теория – это нерусское
слово, по-нашему значит «учение». Дарвинизмом же она называется по имени одного
учёного, которого звали Дарвином. Этот учёный доказал, что в мире всё
развивается, совершенствуется. Творится природой т.н. эволюция, т.е. развитие.
Миллионы лет назад и животные, и растения были иными, не такими развитыми, как
мы их видим теперь. Такими они сделались лишь постепенно. В природе постоянно
совершается отбор: слабое, неприспособленное погибает, а здоровое, сильное,
приспособленное живёт, развивается, укрепляется. Идёт всюду борьба за
существование. Она и делает этот отбор. Посмотрите, например, что делают
скотоводы: они скрещивают разные породы лошадей, коров, свиней, овец и затем
отделяют из них и выращивают новую породу животных. Это вот и называется
отбором. То же делают садовники с растениями: они делают разного рода прививки
к деревьям, отбирают лучшие сорта плодов и цветов. Снова делают прививки к
деревьям и таким образом создают новые сорта растений, цветов, овощей, фруктов.
Новые изобретения или усовершенствования передаются по наследству. Обратите внимание
на людей: как часто дети похожи на родителей, отца или мать: и по лицу, и по
росту, и по характеру, и по привычкам. Всё это передаётся через рождение. То же
произошло и с пчёлами: путём эволюции, т.е. развития, путём отбора они достигли
такого совершенства. Вот откуда взялась у них, как вы выражаетесь, мудрость.
Этот ответ докладчика был встречен аплодисментами
молодых людей.
-Вопрос исчерпан, - с некоторой
торжественностью заявил председатель.
Но Д.Л. не думал бросать своего вопроса. Не обращая
внимания ни на ликование молодых людей, ни на заявление председателя, он снова
обратился к докладчику.
-Хорошо ты, милый мой, указал на скотоводов и
огородников. Мудрёные они дела делают. В городе у меня есть хороший знакомый
садовник. Показывал он мне свои прививки. Просто умом не могу понять, как это у
него выходит всё мудро, как чудо. Каких он только не производит сортов
растений, плодов, цветов! «Дело это, - говорит он, - всё-таки трудное, нужно
много знать, большую иметь практику, сноровку, наблюдение». И не всякому это
даётся, да не всегда удаётся и этому садовнику. Много он разнообразит цветов
роз. Я у него спросил: «Можешь ли произвести какой цвет из крапивы? Или из репы
вырастить картошку». Он мне в ответ: «Что ты, дурак, спрашиваешь?! Этого никто
не может сделать. У каждого растения есть свои законы, и их никто не может
изменить. Вот, говорит, посмотри, что делает столяр с деревом: распилит его,
расколет его, вытешет; смотришь – сработал скамейку или стол, но деревянные, а
не каменные и не железные. А из железа никто никогда не сделал деревянную вещь.
Такие уж законы в природе. Вот видишь, говорит, засохшее дерево: сколько бы к
нему ни прививать ростков, ничего не выйдет. Собери, говорит, всех садовников
со всего света, и они ничего не сделают, хотя бы миллион лет возились. А отчего
это? – А от того, говорит, что в засохшем дереве нет жизни, нет законов уже,
всё погибло.
-Да вы ближе к делу говорите, - перебил председатель, - говорите по докладу.
-Я по докладу говорю, - ответил Д.Л. Он твёрдо
держался за нить своих мыслей, которые именно разъясняли доклад.
-Так вот, дорогой мой, - обратился Д.Л. к докладчику
и подвинулся ближе к кафедре, - ты мне разъясни: садовник производит сорта
растений, скотовод – породы животных. А кто же пчёл научил строить соты и производить
мёд? Какой садовник или пчеловод? Вот на
этот вопрос и не добьюсь от тебя никакого ответа. И растения привить – дело
очень трудное и требует больших знаний и
ума. А уж пчёл научить – даже вообразить себе нельзя, какой нужен ум. Не скрой
же, почтенный, пчелиного учителя, скажи
нам: кто это такой научил пчелу великой мудрости?
-Да я уже ответил на этот вопрос, - с
оттенком раздражения сказал докладчик, - сама природа есть великий учитель
жизни: она производит, она учит, она отбор делает. Всё она делает.
-Ну и спаси тебя Господи за твой ответ,
- сказал Д.Л. и приостановился, точно обдумывая, о чём дальше спрашивать.
Молодые люди рассмеялись. «И чего
пристал со своими пчёлами? Дурак, право дурак!» - говорили они между собою и
смотрели на Лукича с некоторым сожалением. Улыбнулся и председатель, полагая,
что неотвязчивый мужик удовлетворился ответом докладчика и уже больше не станет
жалить его своими пчёлами. Но он горько ошибся. Для Д.Л. тут только и начались
важные вопросы, а пчёлы были только подходом к ним. Подумав с минуту, Д.Л.
спросил докладчика:
-А что такое природа?
-Природа – всё, что мы видим, и всё,
что существует, - небо и звёзды, моря и земля, и растения, и весь животный мир
– всё это природа.
-Теперь ты мне вот и разъясни, -
попросил Лукич, - кто же из них, какая именно природа научила пчёл такой
великой мудрости, до которой даже весь учёный мир ещё не дошёл, несмотря на все
науки. Ведь не море и не солнце… А может
быть какое животное? Какое же умное существо научило пчёлок уму-разуму?
-Опять за своих пчёлок принялся, -
сказал кто-то среди молодёжи, толпившейся позади докладчика; но смеха уже не
было. По видимому и эти малорассудительные слушатели начали понимать, что
вопрос о пчёлах не шуточный и что он действительно является прямым ответом на
прочитанный доклад на тему «Откуда произошла вера в Бога». Публика же слушала
развёртывающиеся прения с явным и напряжённым вниманием.
-Я уже разъяснил, что пчёлы действуют
не по разуму, а по инстинкту, - ответил уклончиво докладчик, - у них нет
сознания и воли. Все они делают бессознательно и безвольно.
-Это ещё дивнее, - заметил Д.Л., -
легко научить чему-нибудь человека, у которого есть разум и воля. А вот
попробуйте корову или лошадь научить читать или писать. Это было б большим
чудом. А ещё большее чудо научить маленьких насекомых делать такие дела, каких
не могут делать разумные люди, даже самые учёные из них. Скажи, кто же это чудо
сотворил? Кто этот учитель, который даже неразумных и бессознательных насекомых
заставил делать чудные и мудрые дела? Отвечай! Ответствуй!
Д.Л. произнёс эти слова настойчиво, с
повышением голоса и почти требовательно. Он чувствовал за собой победу, и в его
душе уже звучали молитвенные слова псалмопевца: «Научу беззаконныя путем Твоим,
и нечестивии к Тебе обратятся».
Докладчик же чувствовал себя скверно,
точно в западне. Последовательными и настойчивыми вопросами своего собеседника
он был припёрт к стене и находился в совершенно безвыходном положении. Он ясно
видел, что этот неучёный мужик так ловко подвёл его к Богу. И он не знал, что
же именно ответить ему на поставленный так ясно и прямо вопрос. Смешно сказать,
что растения или животные научили пчёл, когда даже всё разумное человечество не
может этого сделать. Кто же, в самом деле, научил пчёл дивным и даже непостижимым
делам? Как ответить на этот вопрос? – докладчика даже бросило в пот, и он жадно
глотал воду. Он готов был растерзать этого несносного мужика, который так
сконфузил его перед товарищами и перед всей публикой. Окружающая его молодёжь
тоже почувствовала себя неловко. Кое-кто поспешил даже сойти с эстрады в задние
ряды. Председатель хотел было опять закрыть собрание, но теперь это сделать
было невозможно: всем было ясно, что вопрос Д.Л. прямо относится к докладу, и
устранить собеседника нельзя было ничем. Желая всё же выручить докладчика,
председатель объявил перерыв на четверть часа.
6. Перерыв
Зашумела и заволновалась публика. В её
глазах Д.Л. вырос в победителя. Многих слушателей глубоко волновал вопрос о
вере в Бога, он был для них вопросом жизни. Своим удачным выступлением Д.Л.
утешил, успокоил их. Они тотчас окружили Д.Л. и начали изливать свои радостные
и благодарные чувства. В противном лагере были уныние и распря. Большинство
молодых людей даже не думало никогда над вопросом о Боге. Приехали в деревню
новые люди, смело объявили, что Бога нет, что его выдумали тёмные первобытные
люди, и молодёжь, наивная, увлекающаяся, поверила этому. Ей даже казалось, что
теперь она приобрела како-то ценное знание, которое поставило их выше всех
верующих людей и придало ей блеск людей просвещённых, культурных. После диспута
они увидели своё невежество. У некоторых сохранилось ещё столько смелости и
искренности, что они не постеснялись заявить своим товарищам, что докладчик провалился,
несмотря на свою учёность, и что простой неучёный мужик доказал ему
существование Бога.
-Ничего не доказал, - отвечали другие,
- пчёлы как пчёлы, вот и всё! К Богу тут никакого отношения нет.
-Как нет? – говорили другие. - Кто же
их создал и дал им разум, как не Бог? Не пчеловод же, в самом деле, или
садовник?
Все взволнованно ждали продолжения
диспута. Между тем докладчик сидел в учительской комнате и ломал себе голову
над вопросом Д.Л. Помогал ему в этом и председатель. Перелистывали они разные
брошюры, рылись в книгах, но ничего в ответ не находили.
-Что же ему ответить? – с беспокойством
и безнадёжностью спросил докладчик председателя.
-Да скажи опять, - посоветовал тот, что
природа создала пчёл, напусти какого-нибудь тумана, пускай разбирается.
-Уж очень он смекалистый мужик и к тому
же упорный: так и гнёт свою линию. Я ему «инстинкт», а он: «кто его дал?». Я
ему «эволюция», а он снова своё: «кто её создал?». Я ему «природа», а он опять:
«кто же именно из природы научил пчелу?». Вот тут и изворачивайся! Стоит на
своём, и только. Никакими туманами его не проведёшь.
И они пошли в зал, где их ждала
публика, разместившаяся уже по местам. На возвышении находился лишь один Д.Л.
Молодые люди покинули места на эстраде и уселись в задних рядах зала. Как
только докладчик появился у кафедры, публика, дотоле шумевшая и волновавшаяся,
сразу смолкла.
7. Продолжение диспута
-Вопрос Д.Л., - начал докладчик, -
представляет большой научный интерес. Это не религиозный вопрос, а вопрос естествознания
или, говоря прямее, вопрос физики. Пчёлы, о которых спрашивает мой собеседник,
относятся к естествознанию, но силы, заставляющие их работать, - физического
свойства. Я уже ответил, что природа научила их мудрости. Этот ответ не
удовлетворил моего собеседника, но лишь потому, что он имеет, по-видимому,
неверные понятия или представления о сущности природы. Учёные люди смотрят на
природу иначе, чем простые люди, мало знающие. Наука признаёт, что природа
состоит не из видимого только вещества, или материи, но и из многих
заключающихся в материи сил. Вот, например, перед нами простой камень. Неучёный
человек видит в нём лишь мёртвое вещество. Учёный же скажет, что этот камень
заключает в себе потенциальную энергию, т.е. скрытую силу. Не совсем будет точно
называть энергию силой, ибо сила и энергия не одно и то же. Но мы будем
называть её так для упрощённости. Эта потенциальная сила может быть превращена
в кинетическую, т.е. действующую, двигающую, толкающую. Она может произвести
ещё тепловую энергию. Ударьте сильно один камень о другой и сейчас же пощупайте
их: они окажутся тёплыми. Иногда даже искры вылетают из камня. Вот видите,
сколько разных сил скрывается в одном только камне, в простом мёртвом веществе.
Силы эти невидимы, скрыты, но они есть, существуют: от них происходит движение,
теплота, свет. Есть в природе сила притяжения, или тяготения. Камень падает на
землю не потому, что он тяжёлый, а потому, что его притягивает особая сила.
Посмотрите на небо: вы видите солнце, луну, планеты, звёзды. На чём они
держатся? Никаких подпорок у них нет. Да они ещё совершают путешествие и не
падают, даже не сбиваются со своего пути. Они движутся так правильно и так
точно, что астрономы могут на много лет вперёд предсказать, в какой день, час и
даже минуту произойдёт затмение солнца или луны, или появление какой-нибудь
кометы. На чём же держатся все эти кометы и звёзды? Кто их ведёт такой
совершенной дорогой? Учёные выяснили, что есть в мире особая сила притяжения:
каждая планета обладает такой силой и притягивает к себе другие планеты. Потому
они не падают в пропасть, а имеют правильный ход. Для выяснения возьмём такой
пример: два человека становятся на одну палку над пропастью. Один бы не устоял
на ней, пошатнулся бы и упал. Но если двое станут, и один будет тянуть другого
в одну сторону, к себе, а другой в другую, к себе, то они не упадут в пропасть.
Нужно только, чтобы они притягивали друг друга вполне равномерно, тогда они
будут неподвижны. Их будет держать вот
эта самая сила взаимного притяжения. Силу эту нельзя ни видеть, ни слышать, ни
осязать, ни обонять, но она несомненно существует: это для учёных людей так же
бесспорно, как бесспорно само существование наше. Безграмотный же, тёмный
человек этого не знает, да и не поймёт этого. Во вселенной весьма много таинственных
и непостижимых сил. Вы, вероятно, знаете, что существует магнит: простой кусок
железа притягивает к себе разные железные вещи. Магнитная стрелка всегда
тянется одним концом к северу – таково её свойство. Но что это за сила –
магнит, - никто не знает, природа её неизвестна. Неизвестна природа и другой
таинственной силы – электричества. Она, как вы знаете, даёт свет и теплоту, и
движение. Но что такое электричество – мы не знаем. Оно невидимо. Мы видим не
само электричество, а лишь раскалённую им тоненькую, как волосок, проволоку.
Самое же электричество непостижимо. Это таинственная, загадочная сила. Все эти
отмеченные мною невидимые, таинственные силы проявляют себя, главным образом, в
т.н. мёртвой природе. Но ещё более неразрешимых загадок существует в живой
природе. К числу таких загадок принадлежит и инстинкт пчёл. Какая-то
таинственная и непостижимая сила действует в этом инстинкте. Её нельзя видеть,
нельзя даже познать. Но она несомненно существует. Вот эта сила и есть тот
учитель пчёл, о котором вы спрашиваете, - обратился докладчик к Д.Л. и на том
кончил свою речь.
-Спаси тебя, Господи, милый ты мой, -
произнёс Д.Л., - за твои умные пояснения. Сразу видно, что ты человек
умственный и рассудительный. А то как-то пришли ко мне два товарища и завели
спор со мной о Боге и о природе, и о другом. Твердят себе одно: ничего в мире
нет, кроме природы, и только. Никаких таких тайн, непостижимых сил. Одна
только, говорят, материя существует и больше ничего. Вывели меня даже из
терпения: я назвал их дураками и прекратил с ними разговор. Дурака ведь ни в
чём не убедишь, напрасно только время потратишь. А вот ты – учёный человек, и с
тобой, почтенный ты мой, приятно побеседовать. Ты вот ещё мне поясни насчёт
пчелиного учителя, который выучил их такой мудрости. Ведь это же не
электричество научило их строить соты и готовить мёд? Как ты думаешь?
-Конечно, нет.
И не магнит?
-Нет.
-Так какая же сила научила их таким
дивным делам?
-Неизвестно, - ответил докладчик и неохотно пояснил:
наука не знает природы этой силы. Это остаётся пока загадкой.
-Но всё же это сила разумная? Зрячая
или слепая? Толковая? Как, почтенный, думаешь?
-Да ничего не известно о ней, - с
неудовольствием ответил докладчик, - решительно ничего нельзя сказать о ней.
Этот вопрос в науке ещё не выяснен.
Такой ответ, конечно, не удовлетворил
Д.Л. Он решил дело довести до конца. В разъяснение он привёл такой пример:
представьте себе, что мы достали какую-нибудь книгу и начали читать. Содержание
её оказалось глубоким, разумным и столь мудрым, что разгадать её нам было не
под силу. Что тогда мы заключили бы о её составителе – кто он такой?
Докладчик понял, к чему ведёт сей
вопрос. Но отступать ему было уже некуда, и он вынужден был ответить:
-Конечно, мы признали бы, что эту книгу
составил какой-нибудь великий учёный или гениальный писатель.
-Ну, вот видите, к чему нас привела эта
книга, - наставительно заметил Д.Л. – Никто бы ведь и не подумал, что её
составил слон, потому что он самое большое животное, или лев, потому что он
самый сильный зверь. Все бы сказали, что учёная книга составлена учёным
человеком, что разумное и мудрое дело сделано разумным и мудрым существом. Это
так ясно, как солнышко.
-Вот ведь к чему ведёт Лукич! – заметил
кто-то из публики.
Лукич приводил всё новые примеры – ясные,
убедительные.
-Или вот мы попали бы с тобой, дорогой ты мой, в
город и увидели бы там великолепный дом дивной архитектуры. Ведь мы сейчас де
заключили бы, что этот дом возвёл какой-нибудь знаменитый архитектор. Не так
ли?
Докладчику оставалось только согласиться.
-Сам дом не мог создаться, - пояснил Д.Л. и
продолжал: или вот мы попали бы на какую-нибудь фабрику или завод, и увидели бы
там огромную, сложную, диковинную машину. Всякий, в ком есть разум, сказал бы,
что эту машину мог устроить не глупец и не слепец, а человек зрячий и весьма
разумный. Ведь так, милый мой? – снова обратился он к докладчику. А тот стоял
на кафедре в безмолвии.
Д.Л. продолжал: «Вот мудрость пчёлки
принуждает нас признать, что её создал и научил мудрому делу не слепец
какой-нибудь или глупец, а кто-то весьма разумный, всезнающий. Ведь ты только
подумай, дорогой мой, какие мудрые вещи знает пчела. Она подбавляет к мёду
какое-то вещество, которое предохраняет мёд от порчи и окисления. Кто же мог
научить этому пчелу? Сам ты говоришь, что она это делает бессознательно, значит
чужим умом и чужой волей. Кто же это за неё думает? Да ещё как думает! Чтобы
прибавить к мёду противоглистное вещество, нужно не только отыскать его в
природе, но нужно знать его свойства. А как пчела могла это узнать? Доктора всю
жизнь учатся, чем лечить всякие болезни, и то не могли бы так просто найти это
средство. А пчёлки, не рассуждая, сразу находят его. Вот ведь мудрость какая!
Кто же ей это указал? Да так указал, что она берёт его безошибочно! Очевидно, Тот,
Кто знает свойства всех вещей. Кто может и маленькое насекомое, малую,
ничтожную козявочку сделать такой мудрой, что делам её удивляются все учёные.
Тот, Которому повинуется вся природа, Кто дал ей силы и законы. Не так ли,
милый мой? – обратился снова Д.Л. к докладчику.
-Так кто же это такой? – в свою очередь спросил
докладчик.
-Всемогущий Бог! – торжественно, с молитвенным
благоговением произнёс Д.Л. – Он «вся премудростию сотворил еси».
-Каждый может думать по-своему, - возразил на это
докладчик.
-Ну, скажи тогда, милый мой, как ты думаешь: кто
научил пчёлку таким мудрым делам?
-Я уже сказал, вопрос исчерпан, - сердито
и хмуро ответил докладчик.
-Ты же сам сказал, что по книге мы узнаём, что её
составил учёный человек, а по машине – что её устроил какой-нибудь знаменитый
техник. А ведь пчёлка со своими делами куда мудрее всех книг и дивнее всех
машин. Значит, её научило существо высшее всех тварей, разумнейшее всех людей,
всех учёных и профессоров всего света. Как вы, разумные люди, не можете понять,
что мудрое создание создано мудрым а не само явилось?
Докладчик молчал. Он почти бессознательно отошёл от кафедры и уселся поодаль от неё, погрузившись в размышления.
«В самом деле, - думал он, - как можно объяснить
дарвинизмом или марксизмом способности и работу пчёл? Ведь среди них существует
разделение труда: одни пчёлы строят гнёзда, носят мёд, другие охраняют, третьи
исполняют обязанности мусорщиков – выбрасывают из улья трупы, сор и посторонние
предметы; матка пчелиная только царствует и кладёт яйца, трутни ничего не
делают, они лишь поедают мёд. Все эти очень разнообразные занятия объясняются
весьма разнообразными способностями. Каким же путём получаются эти способности?
Кто даёт их пчёлам? От матки они не могут получить, потому что она сама их не
имеет; от трутней – тем более, ибо они мало того, что не имеют пчелиных
способностей, но сами развиваются из неоплодотворённых яиц. Что от волка
родится волчонок со всеми волчьими привычками, а от овцы – овечки с овечьим
характером – это просто и понятно. Волк и овца передают своему потомству то,
что имеют в своей природе; а также и растения дают только такие ростки и плоды,
которые свойственны их природе или привиты им искусственным способом. Но если
бы от волка родился волчонок со способностями какой-нибудь птицы и стал бы
летать, как орёл, и петь, как соловей, - ведь это было бы величайшим чудом,
которое разрушило бы до основания теорию дарвинизма и ламаркизма. А пчёлы и
проявляют именно эти чудеса, не объяснимые никакими естественными теориями. Они
имеют такие способности и получают их совершенно необъяснимым путём, так что
нельзя не видеть здесь участия какой-то сверхъестественной разумной силы. Да,
эта сила есть, - сказал себе докладчик, и её отрицать никак нельзя. Причём сила
столь разумная, что самому развитому уму её не постигнуть. И таких чудес в
необъятной вселенной миллионы; в сравнении сними пчёлы со всею их мудростью –
лишь капля великого океана».
Докладчик до такой степени углубился в свои
размышления, что совсем не замечал, что происходит вокруг него, не слышал
завязавшегося разговора Д.Л. с председателем.
«Вот ты мне разъясни, - обратился .Д. Л. к
председателю, - кто научил птиц делать перелёты: они улетают из наших холодных
стран в тёплые, летят тысячи вёрст через реки, горы и моря и не сбиваются с
дороги, и опять на лето возвращаются к нам и находят свои прежние гнёзда. Кто
им указывает дорогу?
-Это они делают по привычке, - ответил
председатель, - вам уже было разъяснено докладчиком, что привычки передаются по
наследству. Многие тысячи лет тому назад привыкли птицы летать по неизвестному
пути, и привычка эта стала уже инстинктом, который передаётся по наследству.
-Ну, милый мой, это ты говоришь не дело, - возразил
Д.Л. – я вот уже пятьдесят лет привык ходить и каждый день хожу, надеюсь и до
самой смерти ходить. А родись от меня сын или дочь, они не сразу станут ходить:
год, а то и два их надо учить ходить. А ведь отец мой ходил всю жизнь, и дед, и
прадед, и до самого начального человеческого рода все ходили всю жизнь и целые
тысячелетия. Однако эта привычка не передаётся с рождением, когда ребёнка нужно
снова учить ходить. А вот цыплёнок, как только вылупится из яйца, сейчас же и
бегает, а утёнок – так тот даже и плавает. Никто их этому не учил, сами они и
бегают, и плавают. А мы вот разумные люди не можем передать в рождении своей
привычки детям, чтобы им, как только родились, так сейчас же и бегать, как
цыплятам. Наши ведь предки побольше курицы ходили и бегали. Если бы курица жила
столько лет, так, мне думается, даже яйца их стали бы бегать.
Присутствующие засмеялись при этих словах. Даже
председатель улыбнулся.
-Что, милый мой, смеёшься? – упрекнул его Д.Л., -
это ведь по твоему учению выходит так. Вот ты мне объясни: почему это человек
никак не может родиться с готовой привычкой ходить и бегать, как цыплёнок, хотя
его предки ходили много тысячелетий? А птицы только по разу в год прилетают из
тёплых стран в холодные, а уж дети их знают дорогу в тёплые места, где они ещё
и не бывали, и летят впереди старых птиц без всяких указаний и без всякой выучки,
и обратно возвращаются в холодные страны также без всяких указаний. Почему это?
Кто руководит ими? Какая сила указывает им дорогу?
-Такова природа их, - только и сумел ответить
председатель.
-Так кто же дал им такую умственную природу, какой
даже и человек не имеет? Ты вот и учёный человек, а пожалуй в нашей деревне
заплутаешься без провожатого. Птицы же ещё и году не доросли, а уже знают
дорогу в далёкие страны: летят тысячи вёрст, через леса и пустыни, через горы и
моря, и не сбиваются с дороги. Что ещё удивительней: возвращаясь обратно в
старые места, они находят свои гнёзда. Разве человек может это сделать? Он и с
планами, и с картами, и со всеми указаниями путается в дороге. Посади-ка тебя
на аэроплан, та не знал бы куда лететь. А птичка маленькая, у которой головка с
напёрсточек, поднимается и летит, и знает, куда летит. Кто же научил её этой
мудрости?
-Я уже сказал вам, что природа наделила птиц такой
способностью, - не совсем уверенно и с некоторым раздражением ответил
председатель.
-Природа! Природа! – укоризненно покачал головой
Д.Л. – у вас всё природа да природа. Так, стало быть, природа умное существо, если она научила птиц такой
мудрости, какой не обладают даже учёные люди?
Председатель не знал, что ответить на этот вопрос.
Он решил прибегнуть к председательской власти.
-Что вы со своими пчёлами и птицами весь вечер
возитесь! – почти закричал он сердито на Д.Л. – Говорите по докладу; других
вопросов я как председатель собрания не могу допустить!
Публика шумно встретила такое заявление председателя, который стоял у кафедры, что-то кричал, призывая к спокойствию. В этот момент подошёл к кафедре докладчик, которого крики публики и председателя вывели из раздумья. Он взошёл на кафедру, чтобы дать ответ на вопросы своего собеседника.
8. Продолжение диспута
-Вы хотите знать, умна ли природа? – обратился он к
Д.Л. –Я должен сказать, что природа, какой мы её знаем, не имеет ума, такого
ума, каким обладает человек. Мы имеем сознание, мы знаем свои поступки, знаем,
что мы делаем, мы размышляем, решаем и меняем свои решения. Всё это доказывает,
что мы сознательные, разумные существа. Природа же ничего подобного не имеет;
она не рассуждает, не размышляет, не сознаёт, что делает: природа
бессознательна. Наш социалистический философ Иосиф Дицген утверждает: «Ни в
природе звёзд, ни в яйце кукушки, ни в других проявлениях природы нет сознания.
Природа слепа». – Вот ответ на ваш вопрос.
-Спаси тебя Господи за такой ответ, - сказал Д.Л., -
значит, человек умнее природы?
-Конечно, - утвердительно ответил докладчик, -
человек мыслит, он разумное существо, он подчиняет себе природу, заставляет её
работать на себя. А природа – слепая материя и бессознательное движение.
-Скажи мне, пожалуйста, дорогой мой, - выступил с
новым вопросом Д.Л. – может ли человек, такое сознательное и умное существо,
сделать такую машину, которая говорила бы, как человек, как вот мы с тобой
говорим?
-Не только может, - улыбаясь, ответил докладчик, -
но уже это сделал. Разве вы не знаете, что давно уже существуют машины говорящие
и поющие - фонографы, граммофоны?
-Я не о таких машинах говорю, граммофоны я слышал:
это не они говорят, а человек говорит и поёт через них: в граммофоне мы слышим
какого-нибудь артиста или оратора. Сам граммофон от себя ничего не может
сказать. Это мёртвая машина. А я спрашиваю: может ли человек сделать живую,
умственную машину, чтобы она сама думала, как думает и говорит человек?
Подозвав сидевшего неподалёку мальчика лет десяти,
он сказал: «Вот видишь этого мальчика? Отец у него глухонемой, а сыночек вот
пошёл речистый, резвый, смышлёный. Глухонемая привычка отца не перешла к нему».
Д.Л. задал несколько вопросов Трофимушке: тот
отвечал бойко и толково.
-Вот какого смышлёного ребёнка создала природа,
по-вашему, как ты говоришь, слепая и глупая. А может ли человек, спрашиваю я,
сделать такую машину живую и умственную, как этот мальчик? Ведь человек, как ты
объяснил, разумнее природы. Да это же пишет и ваш философ Цыцкин.
Докладчик не сразу понял, в какую западню поймал его
этот неучёный мужик. Он быстро ответил:
-Наука успешно развивается и делает
человека с каждым открытием более сильным. То, что казалось ещё недавно
невозможным, теперь стало обычным явлением. Если бы наши предки воскресли, то
им показался бы наш век чудесным. Мы теперь разговариваем за сотни вёрст,
плаваем под водою, летаем по воздуху, имеем всевозможные машины, необычайно
сложные и хитроумные. Уже есть машины пишущие, читающие, считающие. Нужно
верить, что скоро наступит время, когда наука будет создавать живые существа,
самостоятельно рассуждающие и от себя говорящие, по своему желанию.
-Вот будет хорошо-то: пошёл на фабрику и заказал
себе детей, сколько хочешь и каких хочешь! А пчёлок не будут делать? – спросил
Д.Л. докладчика иронически.
-Наука до всего может дойти. Будут и пчёлки искусственные.
-Почему же человек теперь не может этого сделать?
-Теперь ещё не дошёл до такого совершенства.
-А глупая природа дошла? Кто же из них умнее? -
поставил Д.Л. роковой вопрос.
Только теперь докладчик догадался, в какое
безвыходное положение загнал его совопросник. Он обдумывал, что ответить на
поставленный вопрос: ведь на самом деле оказалось, что природа умнее человека.
Она уже миллионы лет производит то, до чего человек не дошёл ещё и теперь,
несмотря на блестящее развитие научных знаний. Человек не может создать
какой-нибудь козявки, даже простой былинки, а природа создаёт самих людей –
наиболее совершенные существа из всего животного мира.
Как бы в ответ на мысли докладчика Д.Л., пользуясь
молчанием его, продолжал говорить.
-Без тебя я спрашивал председателя насчёт птиц: кто
их научил такому мудрому делу, как перелёт за тысячи вёрст, чего человек не
может сделать? Он мне ответил, что это природа научила их этому. Я же и
добиваюсь, кто же
именно научил
птиц такой мудрости: глупый или разумный, зрячий или слепой?
Докладчику оставалось признать, что над природой
существует какой-то Всемирный, Всезнающий и всюду проникающий Разум, т.е.
признать, что существует Бог, или признать самую природу настолько разумной,
что самый учёный человек кажется перед нею ничтожеством, т.е. признать самую
природу Всемогущим и Всеведущим Богом. А он только что доказывал, что природа
бессознательна и слепа. Как же теперь отказываться от этого мнения? Неудобно и
постыдно! Да если и откажешься, всё равно выхода нет: нужно признать Бога в
природе или над природой.
-Я уже объяснил вам, - снова начал докладчик, - что
в природе всё постепенно развивается, совершенствуется, приспосабливается к
существующим условиям. В природе идёт непрерывная борьба за существование. Она
и создаёт у животных новые и полезные органы, необходимые для этой борьбы.
Перелёт птиц относится именно к этой борьбе за существование. Птицы перелетают
в тёплые страны с той целью, чтобы не погибнуть на севере от сильных морозов, а
также от прекращения на всю зиму пищевых продуктов. Птицы приспособились к
этому ежегодному отлёту, привыкли к нему, и привычка стала уже прирождённым
инстинктом. Теперь уже птицы повинуются ему безвольно и бессознательно. Вот вам
мой ответ, и больше ничего не могу прибавить, - закончил докладчик.
-Слышал я это объяснение, - сказал Д.Л., - всё
приспособление да привычка, а разума так и нет. Но вот что ты мне разъясни, мой
милый, нужны ли человеку глаза, когда он находится в утробе матери?
Вопрос этот озадачил докладчика. Он даже не знал,
что ответить на него.
-Нужны, - невнятно и вполголоса ответил он.
-Зачем же они ему нужны там? Что он там ими
рассматривает? Да и видит ли он там хоть что-нибудь?
-Ну, допустим, не нужны, - немного сконфуженно
поправился докладчик.
-А если не нужны, то почему они появились? К чему
они там приспособились? Какая именно борьба в утробе матери их создала и
развила?
-Да они нужны ему, когда он уже родится, - ответил
докладчик, колеблясь и смущаясь.
-Так откуда же ребёнок знает, что ему глаза
потребуются? Кто ему о том сказал? Я думаю, он даже не знает, что есть какой-то
другой мир. Да, притом, как же у него глаза – такой удивительный прибор –
вырабатываются без борьбы, без привычки, без приспособлений? И
вырабатываются-то как: без употребления, в темноте. Это ведь чудо! Это всё
равно, что научиться плавать без воды, дышать воздухом без воздуха или
научиться мыслить без мозгов.
Публика так и ахнула от удивления, убедившись в мудрости Демьяна Лукича. А Д.Л. продолжал всё допрашивать докладчика.
-Скажи мне, пожалуйста, милый человек, разумная ли
вещь глаза?
-Какой же дурак не знает, что глаза –
удивительно разумная вещь. Разумное устройство их поражает всех исследователей,
- даже немного обидевшись, ответил докладчик.
-А с какой целью они устроены? – продолжал допытываться
Д.Л.
-Да что вы глупости спрашиваете, - с раздражением
сказал докладчик, - всякий знает, даже ребёнок, что глаза созданы с целью
смотреть!
-Правильно! – сказал одобряюще Д.Л., точно учитель
похвалил ученика за удачный ответ. – Скажи мне теперь: Тот, Кто создал глаза,
знал ли, с какой целью их создаёт? Для какого дела их устраивает?
-Знал, - ответил докладчик смело.
-Правильно! – опять похвалил докладчика
Д.Л. –Но этот создатель глаз разумное существо или глупое, зрячее или слепое,
сознательное или бессознательное?
-Да, глаза созданы разумной, сознательной и видящей
силой, - вынужден был ответить докладчик.
-А может ли учёнейший из учёных мужей создать глаз?
Живой, конечно, видящий глаз? – продолжал спрашивать Д.Л.
-Наука ещё не дошла до этого, - ответил докладчик.
–Но когда-нибудь, может быть, она будет создавать и живые глаза. Глаза – это
фотографический аппарат: так же снимает виды и отпечатывает их в себе.
-Мудрёная вещь глаза, - заметил на это Д.Л. –Ты вот
закрой глаза и всё будешь видеть – и этот зал, и публику, и меня. Я уже больше
десяти лет не был в больших городах, а и сейчас вижу эти города, улицы, дома,
словно нахожусь там сейчас. Вот уже сорок лет прошло, как скончалась моя мать,
а я вижу её лицо и теперь, точно живое. Прямо какое-то чудо творится в глазах
или где-то в голове. И никто не знает, что там внутри глаз происходит, как это
там сохраняются бесчисленные картины, как будто в каком музее. А разрежь глаз
или весь мозг пересмотри в какую хочешь увеличительную трубу, - всё равно никаких отпечатков там не найдёшь.
Помолчав, Д.Л. снова обратился к докладчику с
вопросом: «Так то же разумнее: теперешняя наука, которая не только не может
создать какого-нибудь своего глаза, но и в готовом-то понять ничего не может,
или то Существо, которое создаёт этот чудный глаз?
-Да, - ответил, - это Существо разумнее науки.
-Так кто же оно такое? – в упор поставил вопрос Д.Л.
-Это таинственная и непостижимая сила в природе.
Председатель, беспокойно следивший за вопросами Д.Л.
и ответами на них докладчика, поспешил объявить собрание закрытым. Но собрание
и не думало расходиться; не трогался с места и докладчик. Д.Л. запротестовал
против закрытия собрания. В задних рядах поднялся шум и крик; одни из
слушателей требовали продолжения собрания, другие, ввиду позднего времени,
предлагали перенести продолжение беседы на следующий день. После тщетных усилий
распустить собрание председатель покинул зал.
9. Конец диспута
-Вот вы всё говорите, - начал снова Д.Л., - что
животные приспосабливаются к разным условиям и таким образом приобретают разные
способности. Но скажи мне, ради Бога, к чему приспосабливается зародыш в яйце?
Растёт он там себе один, ни с кем не ведёт войны или борьбы, никто на него не
нападает, а вылупится из яйца, смотришь: у него есть и ножки, и крылышки, и
глазки, и клюв, - всё такое, что ему совсем не требовалось в его скорлупном
жилище. Почему он знал, что ему всё это потребуется на свободе? Кто ему сказал
об этом? Что он – провидец или колдун? Откуда он узнал всю свою жизнь?
Теперь докладчик уже не задумывался над тем, как бы уклониться от вопросов своего собеседника. Он прямо шёл на них.
-Наука раскрыла и прочно установила, - начал он, -
что каждое живое существо, будь то растение или животное, состоит из
многочисленных частичек, называемых клеточками. Всё равно как каменный дом
состоит из кирпичей, и каменщики могут разобрать его по кирпичику, так учёные
разбирают или разлагают каждое тело, каждый предмет. Эта работа учёных
называется анализом. Вот для примера возьмите ваш костюм: его можно разобрать
или расшить по частям, отдельно получатся полы, рукава, спинка, воротник и т.д.
Но те же части можно ещё разобрать и по ниточке, а каждую ниточку можно ещё
рассучить на самые тоненькие ниточки. И мы узнаем тогда, из каких частей, из
какого материала и каким способом был составлен ваш костюм. Таким вот путём
учёные исследовали природу и узнали, что растения и животные состоят из
мельчайших клеточек, столь малых, что их даже нельзя видеть простым глазом.
Рассматривают их в особый прибор, называемый микроскопом, который увеличивает
рассматриваемую вещь в несколько сот и тысяч раз. Через него-то и видим хорошо
клеточки, из которых слагается организм растения или животного. В той клеточке,
всё равно как в каком-нибудь плане, всё начертано и нарисовано: и форма
организма, и все его свойства и качества. Даже запах растения уже дан в этой
клеточке, а в человеческой зародышевой клеточке заложены даже характер и
способности человека.
И Д.Л., и присутствующие с большим вниманием слушали
разъяснения докладчика, а он всё подробнее разъяснял сложность живых
организмов.
-Знаете ли вы, - воскликнул он, - как мала
человеческая зародышевая клеточка? В таком, например, ничтожном пространстве,
какое занимает булавочная головка, таких клеточек может поместиться 600
миллионов! А что значит на самом деле эта цифра? Всей жизни человеческой не
хватит, чтобы перечислить по единице. Но как же мала эта клеточка, из которой
вырастает человек, а в ней нарисован уже весь человек со всеми своими членами и
органами, со всеми чувствами, способностями, талантами, со всеми
наследственными чертами своего племени и рода, со всеми чертами и
особенностями, с которыми мы видим взрослого человека!
-Так это же чудо! – не выдержал и в восторге
воскликнул Д.Л.
-Не чудо это, - возразил докладчик, - а естественный
рост всякого организма. Нужно ещё знать, что зародышевая клеточка человека,
которую принято в науке называть сперматозоидом, состоит из многочисленных
соединений разных частей. Соединения эти называются молекулами. Так вот, этих
молекул заключается в одном сперматозоиде до 70 миллионов. А молекулы эти
делятся на атомы, а атомы на электроны и протоны. Вот из какого прямо-таки
невообразимого количества разнообразных частей состоит зародышевая клеточка
человека! Тут всё поразительно: не только это чудовищно громадное количество,
но и тонкая, бесконечно малая величина тех частичек. Ведь вы только подумайте,
сколько их вмещается в таком маленьком объёме, как вот эта булавочная головка!
Более 75 тысяч миллионов! Если бы возможно было пересчитать эти частицы, то
потребовались бы сотни тысяч лет. И везде частицы занимают определённое место,
все нужны для постройки клеточки. Из клеточек же строится человеческий
организм.
Д.Л. слушал в изумлении. Рассказанное докладчиком
ему казалось более удивительным, чем мудрость пчёл или чудесность птичьего
перелёта.
-А из какого материала состоят все эти клеточки и
частицы? – спросил он докладчика.
-Из разного. В живые клеточки организма входят
следующие элементы: углерод, водород, азот, кислород, сера, фосфор, хлор,
калий, магний, железо, сахар, крахмал и др.
-Каждая клеточка оказывается, следовательно,
чудесным зданием, всё равно как великолепный дом, построенный из разных
материалов. Так ведь я заключаю, дорогой мой?
-Совершенно верно, - ответил докладчик, - можно даже сказать, что клеточка сложнее, замысловатее, остроумнее самого что ни на есть великолепного дворца.
Этого ответа и ждал Д.Л.
-Так кто же строит столь чудесные клеточки? Кто их
архитектор? Кто строитель? – допытывался он.
-Некоторые учёные утверждают, - разъяснил докладчик, что как клеточки, так и весь организм растения или животного, или человека строится механически или химически. Бросьте, например, соль в воду, - она там разойдётся, растворится помимо вашей воли. Это и значит – химически. А механически действуют, например, часы: их механизм состоит из нескольких колёсиков, винтиков, пружин и т.д., которые так распределены в часах, что часы сами идут, как живые. Или возьмите, например, мельницу ветряную или водяную. Они работают сами, без нас, силами природы. Это работа механическая. Так вот механически строятся клеточки и весь организм.
По-видимому, самого докладчика не удовлетворяли эти
объяснения, поэтому он сделал оговорку: «некоторые учёные».
Неудовлетворительность этого ответа сразу же обнаружилась из дальнейших
расспросов Д.Л.
-Часы-то, милый мой, сделаны человеком и без пружин
не пойдут. Да и мельницу кто-то построил, притом уже построенная она без ветра
и воды сама не пойдёт. Требуется также, чтобы кто-то заготовил, засыпал зерно.
Но мельница – совсем пустяковая машина, никакой хитрости в ней нет, и то она
сама не может двигаться. Но клеточка, как ты разъяснил, вещь остроумная и очень
сложная. Я думаю, что её не смогут сделать все учёные всего мира.
-Да, - ответил докладчик, - никакое попытки в этом
роде со стороны учёных ни к чему не привели.
-Так вот я спрашиваю: кто же это такой мудрый
архитектор, который строит такую чудную клеточку? Человеку, ты говоришь, сотни
тысяч лет нужно, чтобы только подсчитать частицы, входящие в состав клеточки; а
сколько же ему нужно времени, чтобы устроить такую умную клеточку? Я думаю, что
и за миллионы лет не справиться с таким делом. А вот кто-то строит её легко и
быстро, безошибочно и непрерывно изо дня в день, из века в век. Кто же это такой?
Если бы не прежние вопросы Д.Л. о пчёлах,
птицах и глазах, докладчик сразу ответил бы, что сама природа создаёт клеточки.
Но теперь, когда он доказывал, что природа слепая и бессознательная материя,
сослаться на неё нельзя было. Не только слепой, а весь зрячий мир учёных людей
не может сделать такой клеточки. Кто же на самом деле её создаёт? Мгновенная
мысль, точно молния, озарила его – указать на разумную творящую силу. Но над
ним брали верх укрепившаяся привычка и однобокое атеистическое направление в образовании.
-Сама клеточка строит себя, - ответил он.
-Как сама? – удивился Д.Л. – Сама материя подбирает,
сама и части распределяет? Да с чего она начинает, когда её нет ещё на свете?
Ты что-то милый мой, странное говоришь. Это всё равно, что сказать «я сам себя
родил»: вставил себе сердце, лёгкие, желудок, приставил руки, ноги и стал
ходить. Но спрашивается: кто же я был тогда? Тогда, когда у меня не было ещё ни
сердца, ни печени, ни селезёнки, ни крови, ни жил, не было ни головы, ни мозга,
ни рук, ни ног, ни тела? Меня же совсем не было! Кто же первый начал меня
созидать? Так ведь и с клеточкой дело обстоит. Когда ещё не было соединено этих
75 миллионов частиц, из которых она состоит, клеточки ещё не было. Кто же начал
соединять эти частицы? Ведь если мы свезём в одно место строительный материал,
дом сам по себе без мастеров и плотников весь век не построится, а ты сам
говоришь, что клеточки позамысловатее великолепного дворца… (какой-то текст
далее, по-видимому, утрачен - Редактор).
-По плану, конечно, – ответил докладчик, - иначе
ничего не вышло бы, всё было бы хаосом, беспорядком, нелепой кучей без смысла,
без цели. А в клеточке есть цель и намерение, заранее предусмотренное: из
клеточки человека выйдет непременно человек, а не дерево и не корова. Из клеточки
розы никогда не вырастет яблоня, и т.д. В природе существуют строгие законы и
предначертания, по которым и создаётся весь мир со всеми своими явлениями.
-А разумные ли это законы и планы? – опять спросил
Д.Л.
-План всего мироздания и все законы, управляющие
вселенной, и все явления природы весьма разумны, этого никто не станет
отрицать. Весь учёный мир приходит в восхищение и в изумление от сложности
чудесной постройки клеточки. Но ещё удивительнее создание живого организма.
Клеточки в нём так распределяются, что одни из них идут, например, на создание
человеческого тела, на образование костей, другие – на создание мозга
(чрезвычайно остроумного и крайне загадочного аппарата), третьи – на устройство
сердца, четвёртые – на образование крови, и т.д. И строитель организма никогда
не ошибётся: сердце он не сделает твёрдым, как кость, а кости не построит
такими мягкими, как тело. Бывают, конечно, и уродливые организмы, но это вина
не строителя их, а посторонних причин. Однако с разными препятствиями этот строитель
ведёт сильную борьбу и твёрдо прокладывает свою линию. Посмотрите, например, на
криво выросшие деревья. Их росту мешало какое-нибудь препятствие. Строитель
дерева не останавливается перед этими препятствиями, он не прекращает свою
постройку. Он заставляет выращиваемое деревце изогнуться, искривиться, обогнуть
встретившуюся преграду, но идти всё дальше, расти всё больше. И только когда
план будет выполнен до конца, строитель остановит дальнейшую постройку. До
облаков он не потянет дерево, у него нет этого плана. Строитель организма
ограничен в своей работе, он может делать только по данному ему плану. И
человека он создаёт не выше леса стоячего, не толще слона ходячего. Сам он не
творец, а только исполнитель чужой воли, чужих предписаний.
-Так чьи же предписания он исполняет? – почти
вскричал Д.Л. Он с изумлением слушал докладчика и вглядывался в него – не
подменил ли его кто-нибудь? С удивлением и сдержанным дыханием слушал его и
народ. Ему тоже казалось, что докладчик стал точно другим. А он всё продолжал
свои объяснения, точно увлечённый каким-то невидимым потоком.
-Вот вы давеча спрашивали: зачем это зародыш
цыплёнка изготовляет ещё в скорлупе и крылышки, и головку, и клюв, и прочее.
Откуда зародыш знает, что он вылупится из яйца и что ему понадобятся все эти
члены? – Как и в каждом организме, и у яиц есть свой строитель, который всё это
делает по заранее данному ему плану. Он так твёрдо за него держится, что вы не
собьёте его с указанной ему дороги. Попробуйте яйца утки положить под курицу –
всё равно выйдут утята, а не цыплята. Хотя для всех яиц требуется один и тот же
материал, и яйца одних птиц похожи на яйца других, но строитель их никогда не
ошибётся: из яйца ласточки никогда не вылупится воробей. Если же весь учёный
мир всевозможными способами старался бы заставить из яйца, например, вороны
вывести курицу или коршуна, никакого успеха от этих стараний не было бы.
Строитель яйца подчиняется не человеку, а высшей силе, давшей ему определённые
законы и точно установленный план. Влияние климата и почвы в чём сказывается?
Дуб или кедр, например, на одной почве могут быть роскошными, многоплодными
деревьями, а на другой тощими, худосочными. Но всё же это будут дуб и кедр.
Никакими условиями погоды, ни климатом, ни почвой, и ничем не заставите дуб,
чтобы вместо желудей он давал яблоки или апельсины. Данных в природе законов и
предписаний никто не может изменить, - воскликнул докладчик.
-Есть свои строители и у семян, - продолжал он,
помолчав, - они спокойно пребывают в них, точно предавшись спячке. Но стоит
только посадить семена в соответствующую почву, как начинается в них
планомерная, очень разумная и целесообразная работа их строителей. Строители
растений, овощей, плодов ведут упорную борьбу со всевозможными препятствиями,
нарушающими правильность их работы, и всеми силами стараются наладить
нарушенный ход работы. Например, если вы срежете ботву картофеля и этим
нарушите план строителя картофельного
растения, он немедленно примется опять выгонять ботву из клубней. Коли вы
клубни заберёте, он начинает производить их из ботвы. Строитель картофеля
строго охраняет свои плоды даже тогда, когда они уже сорваны: попробуйте
срезать часть картофелины, через 2-3 дня вы увидите, что срезанная часть
затянулась плёнкой – шелухой. Строитель, точно портной, шьёт одежду своему
детищу, закрывает оголённую часть тела каким-то непостижимым для нас способом,
доставляя нужный ему материал из самой картофелины. Работает он, как разумное
существо, понимающее, что нужно делать в том или ином случае.
-Чудо, да и только! – вполголоса произнёс Д.Л.
-И таких чудес разлито по всему необъятному миру
многое множеств. Всюду они есть: и в мире растений, и в мире животных, и в
неодушевлённой природе. Весь мир – сплошное чудо!
С напряжённым вниманием слушал Д.Л. докладчика и ушам своим не верил: безбожник ли это говорит? Ведь это речь верующего человека, восторженно преклоняющегося перед разумностью и чудесностью созданного Богом мира! В большом недоумении была и публика. С напряжённым внимание она слушала докладчика и ясно видела, что это уже другой человек, а не тот, который читал доклад на тему «Откуда взялась вера в Бога» и доказывал, что её выдумали тёмные люди, дикари. Новый, преображённый человек говорит совсем другое: он так ясно, так разумно, так убедительно доказывает, что весь мир своею разумностью, своей непостижимой чудесностью свидетельствует, что Бога никто не выдумывал, а существует Он вечно, что Он – источник разума и чудес. Он – начало жизни. Весь мир Ему повинуется, весь мир исполняет Его предписания.
На новый вопрос Д.Л: «Кто же именно создал столь
удивительный разумный мир со всеми его несказанными чудесами, дивными законами,
непостижимыми тайнами», - докладчик уже без всякого колебания ответил:
«Разумный мир создан Великим, Всемогущим Разумом. Разумное может быть и может происходить
только от Разумного, - пояснил он, - это так очевидно, как то, что светлое
происходит от светлого, а тёмное от тёмного».
-Стало быть, Бог есть?! – радостно воскликнул Д.Л.
-Да, есть! – как-то тихо, точно конфузясь, произнёс
докладчик.
Демьян Лукич был охвачен такой радостью, что стал
креститься и даже запел «Царю Небесный». Молитва тотчас была подхвачена
передними рядами публики, и, наконец, запели все, поднявшись со своих мест.
Сотни голосов лились из уст верующих сердец и сливались в один поток. Все были
радостными, счастливыми, торжествующими победу над безбожием…
От редактора самиздатского журнала «Непрядва»
Этот текст, в машинописном виде, попал ко мне,
кажется, в шестидесятых годах, но за давностью лет точно не помню. Я его
размножал на пишущей машинке и раздавал своим знакомым, а в
Но спустя несколько лет после той перепечатки мне
показывали изданный на Западе нашими русскими православными христианами тот же
текст в более полном виде. Заканчивался он тем, что пение молитвы прервалось
ворвавшимся отрядом чекистов, которые арестовали (если не изменяет мне память)
уверовавшего в Бога докладчика, а затем стали искать Демьяна Лукича, но его
спрятали крестьяне.
