Я предварю свой доклад таким предисловием. Я православный русский националист, и всё, что будет сказано дальше, будет сказано с позиций русского православного националиста.
Но я не представитель ни Православной Церкви, ни всего спектра русских национальных воззрений на эту тему. То, что я буду говорить, это мои личные взгляды. Прошу это иметь в виду.
И ещё: Хочу подчеркнуть, что национализм не имеет ничего общего с шовинизмом. Национализм это любовь к своему народу и соответствующие этой любви дела. А шовинизм это надмение над другими народами и стремление жить за их счёт.
Национализм сродни любви человека к своей семье. Любящий свою семью выделяет её из всех других семей и даже отгораживается от них стенами своего дома или своей квартиры. Но это не значит, что он отгораживается от них полностью. Это, тем более, не значит, что он презирает чужие семьи или даже пытается их поработить. В нормальном семейном сознании нет ни презрения к чужим семьям, ни, тем более, агрессии по отношению к ним. Наоборот, только любя свою семью, человек становится способным понимать чужие семейные чувства и чужие семейные интересы. Понимать и уважать.
И точно так же обстоит дело с любовью к своему народу. Любовь к своему народу учит каждого человека понимать и уважать чужие национальные чувства и чужие национальные интересы. Правильно понятый национализм это основа правильно понятого интернационализма.
Однако такое простое толкование национализма не нравится тем, кто паразитирует на чужих народах и хозяйничает в их домах. Не нравится потому, что для них важно разрушить национальное сознание в представителях угнетаемого народа, эгоизировать их сознание и сделать их равнодушными к судьбе своего народа. В этом случае они станут полными господами над разрозненными и охолощёнными в умственном отношении людьми и будут использовать их в своих низменных интересах. Вот о какой перспективе предупреждают своих соплеменников националисты и вот почему они так опасны для хищного меньшинства современного человечества.
Вот почему это правящее ныне меньшинство старается дискредитировать национализм. Старается представить его не любовью к своему народу и не заботой о его судьбе, а ничем не спровоцированной враждою к другим народам. Вот почему они стилизуют национализм под шовинизм.
В советское время эти два слова – национализм и шовинизм – были помещены рядом, в одной статье Уголовного Кодекса, как две разновидности одного преступления. Национализм изображался в виде начатка шовинизма, ещё не вызревшего до конца, а шовинизм - как естественный, якобы, результат национализма. И это ложное понимание слова «национализм» закрепилось в умах большинства русских людей и подпитывается заново новыми российскими господами.
Вот почему я решил коснуться этой важной темы, – чтобы быть правильно понятым вами.
А теперь хочу пояснить, почему я не просто русский националист, а ПРАВОСЛАВНЫЙ русский националист.
В истории человечества не было ни одного народа-атеиста. Чтобы народ жил, он должен был верить в нечто высшее, нежели он сам. И эта религиозная вера объединяла людей в племена и народы.
Когда население древней Римской империи перестало верить в своих языческих богов, то следствием стало не только нравственное его разложение, но и физическое его сокращение.
И нечто подобное происходит в наши дни в постхристианском мире. С разрушением христианской веры у европейских народов стали рушиться и национальное их сознание, и семьи, и, как следствие, началось их физическое вырождение. Т.е. сокращение их численности по причине нежелания женщин и мужчин утруждать себя воспитанием детей. А в настоящее время это возрастающее нежелание иметь детей стало перерастать в нежелание вступать в брак. Ведь дети и брак это обуза для тех, кто ищет комфорта и наслаждений, это обуза для тех, кто хочет сделать карьеру.
О вырождении европейцев и евроамериканцев в нашей печати пишут уже несколько лет. На эту тему появилась и переводная литература. Например, книга Бьюкенена с красноречивым названием «Смерть Запада». «Из сорока семи европейских государств, - пишет он, - только одна, мусульманская Албания, демонстрировала в 2000 году уровень рождаемости, достаточный для сохранения народа. Остальная Европа вымирает».
Но то же самое происходит и у нас. Великий в прошлом русский народ исчезает со скоростью, как пишут в газетах, примерно одного миллиона человек в год.
Вот почему, осознав эту зависимость народов от их религии, многие современные русские националисты становятся православными.
Но я пришёл к православной вере раньше, чем стал русским националистом. Я пришёл к православной вере сорок с лишним лет назад, будучи ещё космополитом. И оставался им на протяжении почти десяти лет, пока, наконец, оскорбления в адрес русского народа со стороны некоторых представителей других народов не заставили меня изменить свои взгляды по этой части.
Религиозный вопрос важнее вопроса национального, но из этого обстоятельства никак не следует, что национальный вопрос не очень важен. Оба вопроса предельно важны, но национальный вопрос всё-таки вторичен по отношению к вопросу религиозному. Именно религия даёт человеку основные мировоззренческие ориентиры, а национальное сознание лишь воспринимает их более или менее отчётливо и дополняет их идеями и нормами, порождёнными как конкретными обстоятельствами жизни того или иного народа, так и особенностями менталитета того или иного народа.
Тот или иной религиозный взгляд на мир всегда составляет ядро национальной идеологии.
А теперь перейду к непосредственной теме моего доклада.
В чём причина того, что у одних народов семья находится в разрушенном состоянии, а у других в сравнительно прочном?
Причина, я думаю, в наличии или отсутствии трёх главных устоев семьи. Какие же это устои?
ПЕРВЫЙ УСТОЙ СЕМЬИ я уже назвал, это религия, и теперь попробую пояснить сказанное. Вера во всемогущего и праведного Бога есть сила, прежде всего, духоподъёмная. Она поднимает жениха и невесту, этих зачинателей семьи, на ту духовную высоту, на которой только и могут совершаться истинные браки. На браки «до гробовой доски». А на низком уровне, где господствуют эгоистические интересы и страсти, происходят лишь суррогатные браки, которые по этой причине и оказываются такими непрочными.
Но вера в Бога не только поднимает людей в нравственном отношении. Она есть, вместе с тем, объединяющая их сила. Она даёт мужу и жене, а также их детям и родственникам, общую мировоззренческую основу, без которой у них нет общего понимания смысла их жизни и вытекающих из этого смысла идей и норм жизни. Без общей религиозной веры люди обречены на бесконечные несогласия между собою. Хотя, подчеркну, общая религия даёт людям только основу для их согласия, а не полное их взаимопонимание в уже готовом виде. Без общей религиозной веры люди способны понимать друг друга на низших уровнях - на бытовом, душевном, техническом, политическом, да и то далеко не всегда.
Вот почему на полноценный брак способны далеко не все, а только праведно верующие в праведного Бога. А остальные строят правильно свои брачно-семейные отношения лишь в той мере, в какой бессознательно приближаются к этому правильному духовному строю.
Согласно православному вероучению, Бога надо любить больше, чем своего мужа или свою жену. Больше, чем родители любят своих детей или дети любят своих родителей. В этом случае брачная любовь не увядает, но питается благой силой Бога. И в неё не проползает червь измены. В этом случае и любовь родительская, а также сыновняя и дочерняя, будут любовью в Боге, неиссякаемой и недоступной для проникновения в неё ни родительского эгоизма, ни сыновнего и дочернего равнодушия.
Следующий, ВТОРОЙ УСТОЙ СЕМЬИ - это отчётливое понимание всеми её членами иерархической природы брачно-семейной жизни. Это понимание в наше время разрушено почти полностью безбожным образом воспитания и безбожным образом жизни.
Согласно православному вероучению, жена создана Богом равной мужу по своей человеческой ценности, но не равной ему по своей роли в их общей жизни. Она создана помощницей своего мужа и, вместе с тем, его как бы вторым сердцем. Если такое понимание брака есть, то оно творит в отношениях между супругами, при всех их человеческих немощах, лад и любовь, которые продолжаются до гробовой доски. А если такого понимания нет, то между супругами закладывается уже изначально трещина, почти незаметная поначалу, которая растёт и превращается всё чаще в пропасть. Вот одна из основных причин болезней, а то и смертей, современных браков.
Быть помощницей своего мужа не значит перестать думать своей головой. Наоборот, помогать ему невозможно без понимания общей с ним задачи и способов её решения. Помогать это значит соучаствовать с мужем в обдумывании задач, поставленных жизнью. Но, при несогласии с ним в тех или иных случаях, помощница должна уступать его воле, а не настаивать на своей правде.
Муж, как и всякий человек, может ошибаться. Но, подчиняясь ему, жена подтверждает тем самым своё с ним единство. Это не значит, что она отказывается от своих правильных, как она полагает, соображений. Но она сохраняет их при себе. А в совместной работе с мужем исходит из его проекта. Иначе общей работы не будет. Нельзя делать одну машину по двум разным проектам. При всякой совместной работе нужен один проект. И только в этом случае жизнь обнаружит правду мужа или его неправду. А если жена будет делать совместную работу по-своему, то причина её неудачи окажется спорной. То ли проект мужа был действительно плохим, то ли он был правилен, но жена его исказила, внеся в него собственные «поправки».
Подчинение мужу может быть и приятным, и неприятным в зависимости от самых разных обстоятельств, перечислить которые здесь невозможно. Поэтому я ограничусь только двумя обстоятельствами, самыми, на мой взгляд, важными.
Первое из них заключается в том, что брак и семья это трудное дело не только для одной жены. И оно тем труднее, чем непонятнее членам семьи её назначение и правильное её устройство. В этом случае каждый видит, по преимуществу, свои собственные интересы и отстаивает их в первую очередь. А если не может отстоять, то страдает.
Но чем понятнее смысл семьи и её правильное устройство, тем понятнее необходимость для каждого подчинять свой собственный интерес общему делу. И, равным образом, необходимость подчинять своё разумение этого общего дела разуму мужа и отца как, своего рода, коренника, без которого семья утратит единое управление и взаимопонимание её членов. Не будет «вертикали власти» в семье – и расстроятся в ней все остальные связи. Дети начнут отдаляться от родителей и друг от друга. Забудут, что они братья и сёстры, и разъедутся в разные стороны в поисках за своим счастьем. А что с ними будет потом – об этом легко догадаться, если посмотреть на современных русских людей.
Трудное это дело – семья. И особенно в ней трудна роль коренника, обязанность которого думать больше всех о правильном её строе и о конкретных вопросах, возникающих почти постоянно в ходе её жизни. В правильно устроенной семье все понимают важность и трудность роли коренника, а потому и стараются помогать ему добросовестным исполнением своих обязанностей. И чем больше стараются, тем больше понимают друг друга, тем свободнее себя чувствуют, и тем крепче семья не только духовно, но и физически. Вот каким образом трудное дело может стать делом не то чтобы лёгким, но посильным и, главное, благодатным.
А теперь о втором обстоятельстве, связанном с подчинением жены мужу. В праведном браке ни воля жены, ни её разум, в зависимом её от мужа положении, не отмирают, а, наоборот, развиваются в полную силу. Это подобно тому, как детский умок и детская воля, в зависимом их от родительского ума и родительской воли состоянии, не слабеют, но, наоборот, питаются их богатством и мощью и развиваются в полную силу. А предоставленные самим себе – дичают, как это бывает у беспризорников.
И точно так же дичает женский ум, если он отрывается от, как правило, более организованного по своей природе ума мужского.
И точно так же дичает ум мужской, если он утрачивает свою зависимость от Бога.
Так что не всякая независимость есть благо. Всё дело в том, от кого зависеть и от кого не зависеть. Одно дело зависеть от паразитов и грабителей. И совсем другое дело зависеть от Бога и от святых. Или просто от старших по их роли в организации праведной жизни.
Мне, правда, могут возразить, сказав, что женский ум по своей природе не отличается ничем от ума мужского; а если и отличается в настоящее время меньшей развитостью, то лишь по причине закрепощения женщин в прошлом. Да и не только в прошлом.
Это возражение можно подкрепить ещё тем обстоятельством, что за последние десятилетия женщины в т.н. «развитых» странах приобрели и приобретают всё больше мужские психические черты, а мужчины, наоборот, их во многом утратили и продолжают утрачивать. Идёт усреднение внутренних половых черт людей при сохранении их внешних половых отличий. И это размывание психических отличий двух полов усиливает позиции сторонников полного равенства мужчин и женщин.
Но если мы свяжем ослабление характерных черт двух полов с общим состоянием народа, в котором такое ослабление происходит, то увидим, что народ, допускающий такое ослабление, начинает вырождаться не только нравственно, но и физически. Т.е. сокращается численно и уступает место в истории другим народам, сохраняющим психические особенности двух полов. Так Господь наказывает народы за их отступление от заданных Им норм жизни.
Исчезновение психических особенностей полов есть, в конечном итоге, результат безбожного образа мысли и безбожного образа жизни. В ходе секуляризации жизни мужчины утрачивают свою высшую мужскую черту – сознание своей ответственности за состояние общества. Они превращаются в безответственных обывателей, попускающих преступникам хозяйничать в обществе. Или сами превращаются в соучастников их преступлений.
Мужчина по своей природе – защитник своей семьи. Но защищать свою семью в одиночку нельзя, потому что любой одиночка бессилен перед любой мало-мальски серьёзной преступной организацией. Поэтому в прошлом мужчины объединялись с целью создания общества и его охраны. А если объединялись кое-как, то общество либо расхищалось его собственными преступниками, либо завоёвывалось пришельцами извне. И в этом последнем случае члены завоёванного общества впитывались чужим этническим организмом в качестве рабов, крепостных крестьян и всякого иного обслуживающего завоевателей персонала.
Загнивание мужского начала это, как сказано выше, одна из главных причин гнилости современного общества. Но вслед за мужчинами загнивают и женщины. В погоне за личным успехом они утрачивают свои высшие женские черты, которые отличаются от высших мужских черт только формою, а не сутью. Эти высшие человеческие черты – ответственность и мужа, и жены перед Богом, ответственность их перед своим народом и перед своей семьёю за правильный образ своей жизни.
Утрачивая эти высшие черты, не только мужчины становятся карикатурами на самих себя. Женщины тоже утрачивают свою высшую красоту, утрачивают обаяние своей причастности к высшему миру, становятся замаскированными пустышками.
Работая вне дома, они оказываются, как правило, в зависимости опять-таки от мужчин, но уже не от своих мужей, а от посторонних мужчин-руководителей. Что вынуждает их нередко уступать их сексуальным домогательствам. И чем сильнее конкуренция за выгодные для них рабочие места, тем чаще это происходит.
Но если даже дело не доходит до этого, то сама зависимость женщин от посторонних мужчин-руководителей и сама их психическая близость с другими мужчинами, неизбежная при общей работе с ними вне дома, есть обстоятельство, отчуждающее их от семьи и разрушающее доверие к ним со стороны их мужей.
При этом женщина может вести себя почти безупречно в своём рабочем коллективе, и сам коллектив может быть почти безупречным в нравственном отношении. Однако для мужа он есть нечто закрытое для него, а потому и нечто сомнительное. А если сомнительное, то и отдаляющее его внутренне от его жены. И точно так же работа мужа в закрытом для жены разнополом коллективе есть обстоятельство, отдаляющее её от мужа.
К сказанному можно добавить, что многие современные женщины в силу своей умственной близорукости относятся враждебно к идее иерархии в семье. Они видят в своём подчинении мужу только умаление своих прав, а последствий своего равноправия с мужем, о которых сказано выше, не видят.
Менее близорукие в умственном отношении признают разумность иерархии в семье, но только в принципе или, точнее, лишь на словах. А в реальной жизни остаются в анархических отношениях со своими мужами под тем предлогом, что русские мужчины выродились уже настолько, что перестали быть мужчинами. А если перестали, то какой же смысл им подчиняться?
Справедливо укоряя русских мужчин за утрату ими высших мужских качеств, они не замечают того, что и сами находятся в состоянии ничуть не лучшем.
Сегодня русские мужчины и русские женщины находятся в одинаково вырожденческом состоянии. И хотя основная часть вины за это лежит на мужчинах как на главных, по своему назначению, организаторах общественной и семейной жизни, но помнить об этом обстоятельстве должны по преимуществу мужчины. А женщины должны помнить по преимуществу о своей роли помощниц своих мужей в деле возрождения и русской семьи, и всей русской жизни.
Брак и семья не могут строиться усилиями только одной стороны – только мужской или только женской. Здесь нужны совместные усилия супругов. А совместные усилия как раз и невозможны без брачной и семейной иерархии, о чём уже говорилось.
И, наконец, последняя, завершающая мысль в этом разделе
о брачной и семейной иерархии. Выше говорилось о том, что муж и отец это коренник в семье. Но и на коренника, если он перестаёт соответствовать своему назначению, должна быть управа.
Эта управа окажется невозможной или сильно ослабленной, если общество, окружающее семью, не выработает ясных и чётких законов, регламентирующих поведение его членов - как в их собственных семьях, так и вне их семей. Эти законы отсутствуют сегодня в русской среде, поэтому она такая беспомощная. Национальные законы – это сила народа. Будут выработаны и утверждены такие законы у нас – будет на что опираться родителям, старшим братьям и всем старшим родственникам неразумного мужа для его обуздания. Родственники лучше всех посторонних знают, что происходит в семье, и потому обязаны в первую очередь одёрнуть мужа, если он начинает дурить. Обязанность старших родственников – следить за порядком в семье их сына, младшего брата и всякого другого младшего родственника, потому что болезнь каждой семьи это начало общенациональной болезни. И её надо подавлять в зародыше.
Если же старшие родственники не доглядят за неразумным мужем или окажутся бессильными в его обуздании, то его должна наказать местная национальная община, речь о которой пойдёт у нас чуть ниже.
Вот что рассказывает о наказаниях в крестьянском миру наш современник, писатель Анатолий Байбородин:
«Жестковатые на нынешний взгляд, - пишет он, - властвовали в крестьянском миру законы… Взять хотя бы то же поруганье – старинный обычай…, когда тяжко прегрешивший должен быть опорочен перед миром, поруган. Отчего и – ПОРУГАНЬЕ.
Принародно наказывали парней и мужиков; и тут главная польза и для общества, и для прегрешившего перед миром… была – принародность. Ему, поганцу, даже не столько больно, ему стыдно перед народом, позорно, а самому народу – урок. На вора в общинном миру надевали колодки или привязывали к позорному столбу, а уж о порке и речи не было, тут долго не чикались – согрешил… перед обществом, перед семьёй (держал жену и ребятишек впроголодь, в чёрном теле, изгалялся над несчастными)
– всё, скидавай порты, отведай, чем пахнут плети или вицы, замоченные в кадушке с водой… Но никогда прилюдно не карались мужние жёны и девицы, сельский мир их не касался, как бы они ни согрешили; там уж батюшка богоданный (свёкор) или родной отец, или муж управлялись: прокудившей девство отроковице, случалось, остригали волосы, а жене, изменившей богоданному мужу, брили голову, но и плетей, конечно, не жалели. Но мир их не трогал: мир сёк парней и мужиков.
-Натерпелись мы поруганья от стариков, - вспоминал со вздохом один… дед. - Чуть что – сразу поруганье. Вот и срамят тебя перед всем миром. Но зато теперечи браво: и девка гуляй, и баба хвостом трепли, и мужик чужие подушки протирай, никто тебя не осудит, старики поруганье не наложат.
Вот так строго, - пишет Байбородин, - жили в крестьянских общинах, но и преступность в сравнении с теперешней была нулевая…».
Я думаю, что нам нет нужды повторять в точности все те крестьянские и казачьи нормы жизни, которые практиковались у нас в прошлом. Но без эффективных наказаний никакой порядок в жизни попросту невозможен. Поэтому, думая о лучшем обществе, мы должны думать не только о высоких материях. Надо думать и о материях низких. Нужны разумные способы наказания нарушителей праведных норм жизни.
Подобно тому, как рамки Уголовного Кодекса не только оставляют человеку достаточно свободы для осуществления им себя, но и являются, вместе с тем, условием этой его свободы, так и более тесные рамки церковных и общинных законов. Они не только не лишают своих приверженцев разумной степени их свободы, но являются условием их совершенствования.
А теперь о ТРЕТЬЕМ УСТОЕ СЕМЬИ. Таким третьим устоем семьи является её настроенность на созидание вокруг себя духовно родственной ей среды.
Здоровая семья в больной среде почти неизбежно заражается её ядами и тоже заболевает. А современная общественная среда это среда больная, состоящая из людей, занятых, как правило, исключительно своими личными интересами и не думающих об обществе, в котором они живут. Или, в лучшем случае, занятых, наряду со своими личными проблемами, проблемами своих самых близких родственников и друзей. Это либо откровенные эгоисты, сознательно стремящиеся жить за чужой счёт, либо эгоисты несознательные, т.е. не понимающие того, что общество, о котором не заботятся его члены, неизбежно оказывается в руках сознательных эгоистов и неизбежно деградирует. А вместе с ним деградируют и его члены. Причём в первую очередь деградация общества сказывается на юных его поколениях. С каждым новым поколением общество опускается всё ниже и ниже в нравственном и умственном отношении.
Вот почему здоровая семья не может замыкаться на самой себе. Если она хочет сохранять своё здоровье, то должна наращивать вокруг себя здоровую среду, защищающую её от ядов современного псевдо-общества. И наращивать не просто здоровую среду, а среду непременно родственную ей самой в религиозном и национальном отношении. И чем влиятельное будет эта родственная ей среда, тем больше будет возможностей у семьи хранить себя и упрочивать свою духовную и материальную силу.
Если эта родственная среда будет аморфной, то она будет слабой, и польза от неё будет невелика. Поэтому самой логикой жизни эта среда понуждается на всё более эффективную самоорганизацию, на заключительном этапе которой она должна превратиться в национальную общину.
Национальная община это своего рода большая семья, состоящая из множества малых семей. Сила национальной общины во взаимопомощи её членов. А чем сильнее община, тем сильнее каждый её член. Национальная община это своего рода большая семья, состоящая из множества малых семей. Сила национальной общины во взаимопомощи её членов. А чем сильнее община, тем сильнее каждый её член.
По мере количественного роста таких общин должны возникать их объединения районного, областного и краевого масштабов. А далее - их объединение в общенациональном масштабе.
Как всякое живое тело состоит не непосредственно из атомов, а из их объединений в молекулы, клетки и разные органы, так и народ. Если народ находится в атомизированном состоянии или близком к нему, то это не высшее его состояние, а самое низшее. Это предсмертное его состояние.
Поэтому все нравственно живые его элементы, сознающие описанные выше зависимости, не могут не искать ещё живых в нравственном отношении соплеменников, чтобы вместе с ними возрождать правильный строй своего народа. И не просто возрождать, но во многом создавать его заново в более совершенном виде, потому что прежняя его организация оказалась не способной сохранить его от разрушения.
Поэтому все нравственно живые его элементы, сознающие описанные выше зависимости, не могут не искать ещё живых в нравственном отношении соплеменников, чтобы вместе с ними возрождать правильный строй своего народа. И не просто возрождать, но во многом создавать его заново в более совершенном виде, потому что прежняя его организация оказалась не способной сохранить его от разрушения.
А для того, чтобы созидать более совершенную организацию своего народа, надо не только понять то правильное, что было в его прошлом, но и пороки его прошлого. Без этой критической работы ума, а также без здравой оценки изменившихся условий жизни, невозможно действительно прочное созидание своего народа.
Но на этом сегодня я и закончу. Всех тем в одном докладе не раскроешь и даже не перечислишь. Не говоря уж о том, что они могут быть раскрыты более или менее полно лишь коллективным разумом всего русского народа. Если он начнёт возрождаться из праха.
В заключение напомню главные мысли своего доклада. Здоровая семья невозможна без праведной веры всех её членов в праведного Бога; она невозможна без иерархического её строя на основе равной ценности каждого её члена; и, наконец, она невозможна без сродной ей социальной среды обитания в виде национальной общины.
Спасибо за внимание.
6 июня 2007 г.
